ПРАЗДНИКИ И КУЛЬТЫ ФРАНЦУЗСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ

Главная   О проекте   Источники   Историография   Календарь   Ритуалы   Библиография   Ссылки

ДОКЛАД ДЕПУТАТА ФАБРА Д’ЭГЛАНТИНА

ОТ ИМЕНИ КОМИССИИ, КОТОРОЙ ПОРУЧЕНО БЫЛО СОСТАВЛЕНИЕ КАЛЕНДАРЯ

Заседание Конвента в октябре 1793 г. (3 числа 2-го месяца 2-го года Французской республики)

Возрождение французского народа и установление республики по необходимости повлекли за собой реформу общепринятого летосчисления. Мы не могли больше считать годы, когда короли нас притесняли, временем, когда мы якобы жили. Предрассудки трона и церкви, ложь трона и ложь церкви пятнали каждую страницу календаря, которым мы пользовались.

Вы реформировали этот календарь. Вы заменили его другим, в котором время измеряется более точным и более соразмерным исчислением. Но этого недостаточно. Долгая привычка к грегорианскому календарю наслоила в памяти народа значительное число образов, пред которыми он долго преклонялся и которые даже в наши дни являются еще источником его религиозных заблуждений. Необходимо поэтому поставить на место призраков невежества реальность разума и на место престижа духовенства истину природы.

Мы все воспринимаем лишь образами. В самом абстрактном анализе, в самом метафизическом построении наш разум разбирается только посредством образов. Наша память опирается и покоится только на образах. Вы должны поэтому прибегать к образам и в вашем календаре, если вы хотите, чтобы его метод и весь календарь в целом легко восприняты были разумом народа и быстро напечатлелись в его памяти.

Но вы не только эту цель должны иметь ввиду. Поскольку это зависит от вас, вы не должны допускать, чтобы в области обычаев и учреждений разумом народа воспринималось что-либо такое, что не носит величественной печати общественной полезности. Вы должны поэтому воспользоваться представляющимся счастливым случаем, чтобы через календарь, эту наиболее употребительную н наиболее распространенную книгу вернуть французский народ к земледелию, ибо земледелие есть главный политический элемент такого народа, как мы, на который и земля, и небо, и природа взирают с такой любовью и предпочтением, когда взор и мысль гражданина в каждое мгновение года, месяца, декады и дня будут останавливаться: на каком-либо земледельческом образе, на каком-либо благодеянии природы, на предмете сельского хозяйства, - вы не должны сомневаться, что это будет для нации большим шагом вперед к организации сельскохозяйственного строя (systime agricole) и что каждый гражданин будет проникаться любовью к вкушаемым им реальным и действительным дарам природы. Ибо питал же народ в течение веков такую любовь к фантастическим объектам, к так называемым святым, которых он не видел и которых еще меньше знал. Больше того: священникам лишь постольку удавалось внушать веру в своих истуканов, поскольку они приписывали каждому из них непосредственное влияние на предметы, действительно интересующие народ. Так, св.Иоанн якобы дарил урожай, а св.Марк был покровителем виноградников.

Если бы мне понадобились аргументы для подтверждения власти образов над человеческим разумом, мне не нужно было бы вдаваться в метафизические анализы, потому что теория, учение и опыт священников мне дали бы достаточно фактов.

Так, когда священники - универсальной и конечной целью которых всегда будет покорить себе род человеческий и наложить на него цепи своей власти, - устанавливали поминовение мертвых, они это делали для того, чтобы внушить нам отвращение к земным и светским богатствам, дабы они тем полнее могли сами ими пользоваться; они это делали для того, чтобы сказкой и образами чистилища поставить нас в зависимость от них.

Но посмотрите, как ловко они пользуются воображением людей и как умело направляют его по своему произволу! Не в театре, дышащем свежестью и весельем, который побуждал бы нас дорожить жизнью и ее наслаждениями, разыгрывали они этот фарс. Нет, во второй день ноября водили они нас к гробницам наших предков - в такое время, когда ясные дни уже позади, когда небо хмурится и серо, когда поблекшие краски земли и ниспадающие листы наполняют нашу душу меланхолией и грустью, - в это время года они хватали нас и изводили своим рождественским постом и многочисленными так называемыми праздниками, всем, что их бесстыдство измыслило мистического для верующих в предопределение, т.е. для глупцов, и устрашающего для грешников, т.е. прозорливых.

Когда священники, эти только по внешности люди, столь жестокие враги человеческих страстей и наиболее интимных чувств, хотели к своей выгоде использовать эти страсти и чувства, когда они хотели, чтобы чувственная необузданность молодых любовников, кокетства одного и другого пола, жажда украшений, суетность, тщеславие и столько других страстей счастливого юного возраста приводили молодежь к религиозному порабощению, - они, священники, не зимою побуждали их выявлять и показывать себя. Нет, на самые ясные, самые длинные, самые трепещущие дни года назначали они во множестве, под названием божьих праздников, торжественные публичные обряды, - обряды, в которые они с обычной ловкостью своею ввели все, что есть наиболее соблазнительного в светском быте, в роскоши и украшениях, уверенные в признательности девушек, за которыми в эти дни будет менее бдительный надзор, уверенные, что оба пола, более склонные сближаться друг другом и друг другу показываться, что кокетки, тщеславные, более склонные проявлять себя и веселиться в обстановке, необходимой для удовлетворения их страстей, будут с удовольствием глотать яд религиозного суеверия.

Когда священники, наконец хотели, - все к выгоде для своего господства, - совершенно покорить себе массу земледельцев, т.е. почти весь народ, они играли на их жажде наживы, привлекали доверчивость людей самыми величественными образами. Не в дни, тогда солнце невыносимо жжет, созывали они народ в деревнях; урожай уже убран в то время, чаяния труда осуществлены. На соблазн не так охотно поддались бы. Нет, в ясный месяц май, когда мягкое весеннее солнце еще не выжгло росу и свежесть зари, священники, в ореоле суеверия и созерцательности, влекли доверчивые народы в деревни, и там, в дни молитв пред праздником так называемого Вознесения, они со своими таинствами поднимались средостением между небом и нами; там, развернув пред нашим изумленным взором природу во всей ее красе, показав нам землю во всем ее цветении, они, казалось, говорили нам, да и действительно говорили: «Это мы, священники, покрыли зеленью эти деревни, мы оплодотворяем эти поля столь радостными надеждами, через нас наполняются ваши житницы, - верьте нам, почитайте нас, повинуйтесь нам, обогащайте нас. А в противном случае град и молнии, которыми мы распоряжаемся, накажут вас за ваше неверие, за вашу непокорность, за ваше непослушание». И земледелец, пораженный красотою зрелища и богатством образов, верил, умолкал, повиновался и легко приписывал лжи священников чудеса природы.

Так действовала на нас ловкость духовенства. Так сильно влияние образов.

Комиссия, которую вы назначили, поручив ей сделать новый календарь более доступным мысли и легче запечатлевающимся в памяти, полагала поэтому, что она выполнит свою задачу, если ей удастся поразить воображение народа названиями и просветить его мысль картинами природы и рядом образов.

Главная мысль, из которой мы исходили, состояла в том, чтобы освятить календарем наше сельское хозяйство и вернуть к нему нацию, отметив времена и части года понятными или видимыми обозначениями, заимствованными из земледелия и сельского хозяйства.

Чем больше останавливать на чем-нибудь память, чем больше давать ей точек опоры, тем легче она запоминает. Поэтому мы придумали дать каждому месяцу года характерное название, которое выражало бы свойственную ему температуру, род произрастающих на земле злаков и в котором вместе с тем сказывалось бы время года, к какому он относится на четырех времен, составляющих год.

Последний эффект достигается четырьмя окончаниями слов, каждое из которых предназначается для трех последовательных месяцев, эти окончания дают четыре звука, и каждый из них указывает слуху то время года, к которому этот месяц относится.

Мы даже старались использовать подражательное созвучие языка в композиции и слогоударении этих слов и в построении их окончаний, так что у названий осенних месяцев звук густой и размер средний, у названий зимних месяцев - звук глухой и размер долгий, у весенних месяцев - звук веселый и размер короткий и у летних месяцев - звук звонкий и размер широкий.

Так, первые три месяца года, составляющие осень, имеют корнями: первый - сбор винограда, происходящий с сентября на октябрь, - этот месяц называется вандемиер; второй - облачность и низкие густые туманы, которые являются, если мне позволено будет так выразиться, просачиванием природы с октября на ноябрь, - этот месяц называется брюмер; третий - холод, то сухой, то сырой, который дает себя чувствовать с ноября на декабрь, - этот месяц называется фример.

Три зимние месяца имеют корнями: первый - снег, который покрывает белым покрывалом землю с декабря на январь, - этот месяц называется нивоз; второй - дожди, обычно выпадающие особенно обильно с января на февраль, - этот месяц называется плювиоз; третий - дожди с градом и ветер, осушающий землю с февраля на март, - этот месяц называется вантоз.

Три весенние месяца происходят от слов: первый - от прорастания и развития семени, с марта на апрель, этот месяц называется жерминаль; второй - от расцвета цветов, с апреля на май, этот месяц называется флореаль; третий - от радостного плодородия, от жатвы лугов, с мая на июнь, этот месяц называется прериаль.

Наконец, названия трех летних месяцев происходят от зрелища волнующихся нив и золоченой растительности, покрывающей поля с июня на июль, этот месяц называется мессидор; второй - от жары как солнечной, так и земной, раскаляющей воздух с июля на август, этот месяц называется термидор; третий - от плодов, которые под солнцем румянятся и вызревают с августа на сентябрь, этот месяц называется фруктидор.

Эти названия показывают, как я уже сказал, что при одном их произнесении каждый будет ясно чувствовать три вещи и все их отношения - характер времени года, к которому данный месяц относится, температуру и состояние растительности. Так, уже с первого дня месяца жерминаля каждый безо всякого усилия представит себе в воображении, по одному окончанию слова, что весна начинается, а по конструкции слова и по образу, который оно представляет, - что стихии природы проявляют свое действие, а по значению слова - что пробиваются ростки.

Вслед за определением названия месяцев мы занялись их делением. И мы увидели, что периодически следующие друг за другом части месяцев, повторяющиеся три раза в месяц и тридцать шесть раз в год, уже очень удачно названы декадами, или десятидневным кругом; что это родовое название вполне подходит к явлению, которое, повторяясь тридцать шесть раз в год, может представляться слуху разными местными образами, не вызывая никакого смятения; что к тому же декады, как деления численные, должны носить общее всем и численное название в течение всего года и что достаточно произнести название месяца, чтобы дать каждому периоду из трех декад характер образов и всего происходящего в течение месяца, к которому они относятся.

Что касается дней, то мы заметили, что они имеют четыре сложных движения, которые должны быть в отдельности точно запечатлены в нашей памяти и которые мы должны представлять себе четырьмя различными способами. Эти четыре движения суть: движение дневное, от одного дня к другому; движение декадное, от одной декады к другой; движение месячное, от одного месяца к другому; движение годичное, или солнечный период.

Недостаток принятого вами календаря состоит в том, что он обозначает дни, декады, месяцы и годы одним и тем же названием, порядковыми числами, так что цифра 1, которая является абстрактной величиной и не вызывает никакого образа, одинаково применяется к году, месяцу, неделе и дню. Так, приходилось говорить первый день первой декады первого месяца первого года, - выражение сухое, абстрактное, лишенное всякого представления, тягостное по своему многословию и совсем путаное в обиходной употреблении, особенно после долгой привычки к грегорианскому календарю.

Мы думали, что, подобно грегорианскому календарю, в котором семь дней недели носят отпечаток юдициарной астрологии, - смехотворный предрассудок, который необходимо отбросить, - нам нужно придумать названия каждому дню декады. Мы думали также, что, так как каждое из этих названий повторяется тридцать шесть раз в году, их нет надобности связывать с образами, которые, будучи по существу местными, не находились бы ни в какой связи с тридцатью шестью повторениями каждого из этих названий. Наконец, мы заметили, что было бы значительной опорой для памяти, если бы нам удалось, отличая название дней декады от порядковых чисел, сохранять тем не менее обозначение этих чисел в каком-нибудь сложном слове, которое мы бы составили и из числа, и из какого-нибудь другого слова.

И мы решили так назвать десять дней декады: примиди, дуоди, триди, квартиди, квинтиди, секстиди, септиди, октиди, нониди, декади.

Таким образом, отличие между примиди и дуоди выражает движение от первого дня декады ко второму дню: таково первое движение дней. Порядковые числа от 1 до 30 выражают третье движение, движение месячное. Комбинация этих порядковых чисел с названиями примиди, дуоди и т.п., выражает второе движение, движение декадное. Так, 11-е число месяца и примиди представляют понятие первого дня второй декады и т.д.

Весьма заметная выгода, которую получают от сохранения порядковых чисел в сложных словах примиди, дуоди, триди и т.д., состоит в том, что определить, которое число месяца в данный день можно, не прибегая к календарю.

Так, достаточно знать, что данный день - триди, чтобы вместе с тем быть уверенным, что день либо 3-е, либо 13-е, либо 23-е число месяца; квартиди - либо 4-е, либо 14-е, либо 24-е число месяца и т.д.

Так как всегда приблизительно известно, находится ли месяц в своем начале, в средине или в конце, то легко будет сказать, есть ли данный триди - 3-й день начала, средины или конца месяца.

Но это счисление не могло бы быть так просто, если бы порядковые числа, обозначающие число месяца, не входили в состав слов, обозначающих название дней декады.

Нам остается еще выяснить четвертое движение - движение годичное. И здесь мы снова возвращаемся к нашей основной мысли. Мы снова будем черпать в земледелии материал, который служил бы опорой для памяти, и будем распространять сельскохозяйственное образование при построении исчисления и движения года.

Нужно сперва заметить, что есть два способа действовать на разум при построении календаря. Действие это производится, во-первых, через память и слово, - тогда нужно, чтобы подразделения и наименования были такого характера, чтобы они заучивались наизусть и запоминались. И мы думаем, что достигли этого в наименованиях частей года, года, месяцев и дней декады. На разум можно еще действовать чтением, и тогда памяти особенно напрягаться не приходится. Так как к календарю приходится прибегать очень часто, нужно пользоваться этим, чтобы прививать народу зачатки сельскохозяйственных знаний, чтобы показать ему богатства Природы, чтобы внушить ему любовь к полям и методически знакомить его с влиянием посылаемых небом тепла и осадков и с тем, что производит земля.

Священники назначали на каждый день года поминовение одного из так называемых святых. В списке этих якобы святых не было ни пользы, ни метода, - это был список лжи, обмана или шарлатанства.

Мы думали, что народ, изгнав эту толпу канонизированных из своего календаря, должен видеть на их месте все предметы, составляющие действительно национальное богатство, предметы, достойные если не его культа, то по крайней мере его культуры, полезные продукты земли, орудия, которыми мы ее обрабатываем, домашних животных, наших верных слуг при этой обработке, - животных, гораздо более ценных, в глазах разума, чем почитаемые блаженными скелеты, извлеченные из римских катакомб.

Поэтому мы поместили по порядку в колонне каждого месяца наименование действительных богатств сельскохозяйственной экономии: зерновые злаки, пастбища, деревья, коренья, цветы, плоды, растения расположены в календаре таким образом, что место и порядок каждого продукта приходится на то время года и на те дни, когда природа нам его дарит.

На каждый квинтиди, т.е. на каждую полдекады, 5, 15 и 25 число каждого месяца, - записывается домашнее животное, с соблюдением точного взаимоотношения между датой писания и временем, когда данное животное действительно бывает полезно.

Каждый декади отмечается названием пахотного орудия, того орудия, которым земледелец действительно пользуется в те дни, когда это орудие вписано. В дни же отдыха хлебороб увидит на своем календаре название орудий, которыми он должен пользоваться на следующий день. Эта мысль мне кажется весьма трогательной, - она должна тронуть сердца наших кормильцев и показать им, что, наконец, с установлением Республики, пришло время, когда хлебороб пользуется большим уважением, чем все короли земли, вместе взятые, а земледелие считается самым главным искусством гражданского общества.

Легко видеть, что при таком методе не будет ни одного гражданина во Франции, который с самой ранней юности не будет проходить постепенно, сам того не замечая, элементарного обучения сельскому хозяйству. Нет даже и ныне ни одного взрослого горожанина, который ни был бы в состоянии в короткое время обучиться в нашем календаре тому, о чем он до сих пор, к стыду наших нравов, не имел никакого представления, - обучиться, говорю я, тому, чтобы знать, в какое время природа дает нам такой-то продукт и когда она дарит нам другой продукт. Решаюсь даже сказать здесь, что этого не знали очень многие люди, весьма просвещенные в области многих городских наук, вздорных и суетных.

Должен заметить, что есть один месяц в году, когда земля скована и обычно покрыта снегом - это месяц нивоз, время отдыха земли. За отсутствием в этот месяц на поверхности земли всяких растительных и сельскохозяйственных продуктов мы их заменили в нашем календаре продуктами и предметами животного и минерального царства, непосредственно нужными земледелию. Мы думали, что ничто из того, что ценно для сельского хозяйства, не должно быть лишено признательности и изучения со стороны всякого человека, желающего быть полезным своему отечеству.

Мне остается еще сказать вам о днях, сперва названных эпагоменными, а затем - дополнительными.

Это слово чисто дидактическое, - следовательно, сухое, ничего не говорящее воображению. Оно может давать народу только бесплодное представление, которое он сам называет «остатком при заключении баланса». Мы подумали, что для этих пяти дней нужно наименование коллективное, которое носило бы национальный характер, способный выражать радость и настроение французского народа в течение этих пяти дней, которые он будет праздновать в конце каждого года.

Мы сочли возможным, - и еще больше справедливым, - освятить эти дни новым словом, образованным из слова «санкюлоты». К тому же изыскание, столь же интересное, сколь и любопытное, показывает нам, что аристократы, полагая нас унизить выражением «санкюлоты», не могут даже похвастать, что им принадлежит честь его образования.

Оказывается, что еще в самой глубокой древности галлы, наши предки, почитали честью так именоваться. Из истории мы узнаем, что часть Галлии, так называемый впоследствии Лионез (родина лионцев), именовалась Галлией в панталонах, allia braccata, и поэтому остальная Галлия до берегов Рейна именовалась Галией без панталон. Так что наши предки были санкюлотами. Впрочем, какого бы происхождения ни было это наименование, древнего или современного, но, прославленное свободно, оно должно быть нам дорого. И этого достаточно, чтобы мы его торжественно освятили.

Мы назовем, таким образом, эти пять дней, вместе взятые, санкюлотидами!

Пять дней санкюлотид, составляющие половину декады, будут именоваться примиди, дуоди, триди, квартиди, квинтиди, а в високосный год шестой день будет - секстиди. А следующий после санкюлотид день будет примиди - первый день вандемиера.

Мы закончим настоящий доклад указанием на ту мысль, которая у нас была относительно пяти последовательных праздников санкюлотид. Пока мы коснемся только их характера. Пока мы вам предлагаем декретировать лишь принцип этих праздников и их наименование, а вопрос о форме празднования мы предлагаем передать на рассмотрение вашей Комиссии по народному просвещению.

Примиди, первый день санкюлотид, будет посвящен самому ценному и самому возвышенному атрибуту рода человеческого, разуму, который отличает нас от мира животных. Наиболее великие замыслы, наиболее полезные для отечества, какой бы области они ни касались, будь то области искусств, наук, ремесел, будь то область законодательства, философии или морали, словом, всего, что относится к изобретательности и творчеству человеческого духа, - будут публично, с национальной пышностью превозноситься в этот день, примиди, первый день санкюлотид.

Этот праздник будет называться праздником Гения.

Дуоди, второй день санкюлотид, будет посвящен промыслам и трудовой деятельности. Акты постоянства в труде, долготерпения в производстве полезных отечеству вещей, наконец, все, что будет делаться хорошего, прекрасного и великого в ручных и механических ремеслах и из чего общество может извлекать выгоду, будет превозноситься публично, в общенациональном торжестве, в этот день дуоди, второй день санкюлотид.

Этот праздник будет называться праздником Труда.

Триди, третий день санкюлотид, будет посвящен великий, прекрасным, добрым индивидуальным деяниям. Они будут превозноситься публично, в общенациональном торжестве.

Этот праздник будет называться праздником Деяний.

Квартиди, четвертый день санкюлотид, будет посвящен торжеству публичного признания и национальной благодарности тем, кто в течение первых трех дней будет превозноситься и заслужат наград нации. Распределение наград будет производиться публично, в общенациональном торжестве, причем между превозносимыми не будет допускаться никакого различия, кроме признания сделанного ими и присуждения им более или менее крупной премии.

Этот праздник будет называться праздником Воздаяния.

Квинтиди, пятый и последний день санкюлотид, будет называться праздником Мнения.

Тут учреждается совершенно нового рода трибунал, в одно и то же время и веселый, и страшный.

Пока длился год, государственные чиновники, блюстители закона и носители национального доверия должны были требовать и получали уважение народа и его покорность тем распоряжениям, которые они издавали во имя закона; они должны были оказаться достойны не только этого уважения, но и преданности и любви всех граждан. Если они не оправдали доверие нации - пусть боятся они праздника Мнения, - горе им! Будут поражать не их достояние, не их личность, даже не самое малое из их прав гражданина, - их будут поражать во мнении. В единственный и торжественный день праздника Мнения закон дает всем гражданам полную свободу высказываться о морали, личности и деятельности государственных чиновников, закон дает свободу проявляться насмешливому и веселому воображению французов, предоставляет в этот день общественному мнению высказываться в этом отношении, как ему угодно. Песенки, намеки, карикатуры, пасквили, соль иронии, сарказм и остроумие будут в этот день воздаянием тому из избранников народа, который обманет его или вызовет к себе его неуважение или ненависть. Но враждебности или мести отдельных лиц опасаться не придется, - само общественное мнение расправится со смельчаком, который позволит себе возвести несправедливую хулу на уважаемого чиновника.

Таким образом, с помощью самого характера своего, с помощью своего естественного веселья французский народ сохранит свои права и свой суверенитет. Можно подкупить трибунал, но нельзя подкупить общественное мнение. Мы даже решаемся утверждать, что один этот день праздников санкюлотид больше будет удерживать чиновников в пределах долга, нежели самые драконовские законы и все трибуналы Франции. Самое страшное и самое действительное французское оружие против французов - его насмешка. Самое сильное политическое значение из всех трибуналов имеет трибунал общественного мнения. И если углубить эту мысль, связать дух предлагаемого праздника с национальным характером французов, можно убедиться, что одни этот праздник Мнения является наиболее действительным мечом против всякого рода злоупотреблений и насилий.

Таков характер пяти праздников санкюлотид.

Каждые четыре года в конце високосного года в секстиди, шестой день санкюлотид, будут происходить национальные игры. Этот день будет по преимуществу называться санкюлотидой, и это, конечно, наиболее соответствующее наименование для собрания различных слоев французского народа, съехавшихся из всех частей республики праздновать в этот день свободу, равенство, укрепить в национальных объятиях братство французов и поклясться от имени всех на алтаре отечества жить и умереть свободными и добрыми санкюлотами.

Источник: http://vive-liberta.narod.ru/resp_calend/index_ccxiii.htm#sclt